Переводы с немецкого

Ганс Кауфман ГЕНРИХ ГЕЙНЕ

[1]

Генрих Гейне — современник двух эпох. Родившись в 1797 году, он, если полагаться на его собственные утверждения, видел в своем родном Дюссельдорфе императора Наполеона во всем блеске его славы; юношей он учился у Августа Вильгельма Шлегеля, теоретика немецкой романтической школы, и у Гегеля, в учении которого нашла свое завершение немецкая классическая философия; он посылал свои стихи уже старому Гете и посетил его однажды в Веймаре. Десятилетием позже он вращался в Париже в кругу учеников социалиста-утописта Сен-Симона, спорил с Бальзаком и дружил с Жорж Санд; по прошествии еще одного десятилетия он познакомился с Карлом Марксом, Фридрихом Энгельсом, позднее с их соратником поэтом Георгом Веертом и бывал на парижской квартире Маркса. А его последние произведения, которые он диктовал уже больным в годы, последовавшие за европейскими революциями 1848–1849 годов, появлялись почти одновременно с первыми произведениями Бодлера во Франции, Ибсена в Норвегии, Толстого в России. Чтобы понять причину того воздействия, которое творчество Гейне оказывало в Германии и во многих других странах со времени выхода его первого большого сборника стихов и вплоть до сегодняшнего дня, надо ясно себе представить, что в личности и творчестве поэта нашли отражение, с одной стороны, эпоха Великой французской революции и то огромное влияние, которое она оказала на духовную жизнь, а с другой стороны — эпоха господства буржуазии, эпоха бурного развития капитализма, и те глубокие социальные противоречия, которые она о собой принесла. В его творчестве продолжают жить философские, политические и эстетические идеи революционной эпохи, эпохи Просвещения и немецкой классики, стремление преодолеть устаревшие отношения, мечта о царстве разума и человеческом счастье, мысль о способности человека к совершенствованию. Но по мере того, как идеальное царство гармонии превращалось в дисгармоническую реальность буржуазного мира, эти идеи уже не способствовали ни пониманию, ни освоению действительности, и у Гейне еще на раннем этапе можно наблюдать отход от просветительских идеалов и возрастание роли субъективного чувства, индивидуального самоутверждения во враждебном косном мире, что было характерно и для немецкого романтизма.

Страстные поиски такого миропорядка, при котором социальная справедливость сочеталась бы с неограниченными возможностями развития личности, заставили Гейне обратиться к современным социальным идеям и привели его к мысли о том, что устранение всякой «эксплуатации человека человеком» (его собственные слова) должно быть целью социального движения, которое может стать жизненным делом поэта.

В 1840 году он одним из первых заговорил о всемирно-историческом значении формирования пролетариата как класса и о коммунизме как духовном отражении этого исторического процесса.

В период от Гегеля до Маркса такой глубины понимания исторического процесса не достигал никто, кроме Гейне, который с этих позиций подверг буржуазное общество, и в особенности немецкое общество, критике, становившейся с годами все более смелой. Из-за этой критики его и при жизни, и в течение последующего столетия преследовала злобная вражда тех лжепатриотов, для которых патриотизм выражается в прославлении всего отсталого в собственной стране и в «идиотической ненависти» к другим народам.

С этим связан и тот факт, что большие прозаические произведения Гейне, в которых выражены его философские, социальные и художественные взгляды, произведения, в которых Гейне подвергал глубокому анализу немецкие духовные традиции и рассказывал о современном социальном движении во Франции, — эти произведения, замечательные образцы немецкой прозы, не были по достоинству оценены. Гейне-прозаик, Гейне-критик редко удостаивался сочувствия и понимания со стороны буржуазной литературы, еще реже — буржуазной науки. Его значение, его мировая слава определяется прежде всего его лирикой, и даже не всей лирикой, а лишь любовными стихами, написанными главным образом до 1830 года. Они собраны в первом большом сборнике его стихов, в «Книге песен», увидевшей свет в 1827 году, и в цикле «Новая весна», включенном затем в сборник «Новые стихотворения» (1844). Циклы, составляющие «Книгу песен», — «Юношеские страдания» (1817–1821), «Лирическое интермеццо» (1822), «Опять на родине» (1823–1824) и «Северное море» (1825–1826), — отражают поэтическое развитие Гейне. Читая эти стихи, замечаешь, что на протяжении более десяти лет любовная тема занимала в них, бесспорно, первое место. Судя по этим стихам, между восемнадцатым и двадцать восьмым годом жизни все желания поэта, все его счастье — весь смысл жизни заключался в том, ответит ли взаимностью боготворимая им женщина, и поэт с тем большим упорством цеплялся за эту надежду, чем больше она ускользала от него. Он мечтает в стихах о гармонии идеальной любви — и рисует, как обманывает каждый раз эта мечта. Мечта эта наталкивается на непреодолимые препятствия, враждебные силы проникают даже в сновидения поэта, разлучая его с любимой. Если сравнить эти стихи, например, с любовными стихами Гете, то различие сразу же бросается в глаза. Торжествующему оптимизму и цельности мировосприятия лирического героя у молодого Гете противостоит у молодого Гейне меланхолия и отсутствие цельности или, выражаясь языком того времени, «разорванность» и «мировая скорбь». С самого начала в лирике Гейне есть ощущение неразрешимых противоречий, которые и определяют отношение поэта к окружающему миру, а тем самым и его личность. Именно сильному и яркому выражению этого ощущения лирика Гейне обязана в значительной степени своей популярностью.

В жизни поэта легко найти основания для такого мировосприятия. После окончания школы он приезжает в. Гамбург к своему дяде Соломону Гейне — одному из самых богатых гамбургских банкиров. Здесь он обучался торговому делу, когда же обнаружилось отсутствие у него таланта и склонности к коммерции, он получил разрешение и финансовую помощь дяди для изучения юриспруденции (в Геттингене, Бонне, Берлине и снова в Геттингене, где он в 1825 г. завершил свое юридическое образование). Еще будучи учеником в торговом деле, он влюбился в свою кузину Амалию, дочь Соломона Гейне, и одновременно начал писать стихи. Уже в первых же письмах поэта того периода драматически выражены противоречия его положения. В буржуазно-трезвом семействе дяди его увлечение поэзией было встречено с презрением и расценено как нечто неподобающее, способное лишь повредить его репутации в «обществе», если бы ему вздумалось вдруг публиковать свои стихи. Амалия, очевидно, разделяла взгляды своей семьи и не отвечала взаимностью поэту. Поэт со своей любовью и своим творчеством оказался отвергнут тем миром, в котором существовал. Любимая, предмет его желаний и героиня его стихов, осталась во враждебном ему буржуазном мире. Ее равнодушие, ее холодность лишили поэта веры в людей, в близость между ними. Идеал красоты и добра, воплощенный в облике возлюбленной, представляется ему не только недостижимым, но подчас и не безупречным. Он часто рисует ее неверной и демонической, привлекательной и одновременно опасной носительницей злых чар.

Поэт жил в период европейской реакции, последовавшей за освободительными войнами против владычества Наполеона; в Германии было подавлено всякое прогрессивное движение, которое могло бы подвигнуть поэта на служение общественным идеалам; студенческое движение (движение «буршеншафтов»), стремившееся сохранить идеалы эпохи освободительных войн, отталкивало его своим национализмом. Социальную реакцию периода реставрации Гейне как еврей ощутил особенно остро, когда он попытался найти какое-либо занятие, обеспечивающее его существование. Равноправие евреев, которое частично было осуществлено в результате французской революции, после 1813 года снова было отменено — открыто или более или менее завуалированно. На государственную службу в качестве юриста Гейне вряд ли мог рассчитывать. Отчасти в этом следует искать источник политических и социальных взглядов Гейне, его ненависть к буржуазии и феодально-бюрократической Германии и одну из причин его преклонения перед революцией и Наполеоном.