Небольшой «управительский» домик Николая Семёновича переполнен гостями. Приезжай ещё хоть один человек, даже будь он исправник, места не нашлось бы. В зале, в столовой, в кабинете — везде были гости. Табачный дым стоял коромыслом по всем комнатам. Говор и смех сливались в один несмолкаемый гул. Двое-трое из ближайших соседей приехали с ребятишками, которые вместе с хозяйскими детьми своим криком и беготнёй ещё более увеличивали суматоху. Николай Семёнович с хозяйской предупредительностью и поспешностью перебегал из комнаты в комнату, перекидываясь с гостями словечком и усиленно упрашивая понаведываться почаще в столовую, где была накрыта предобеденная закуска. Нужды, впрочем, особенной в этих приглашениях не было. Гости не церемонились, и некоторые успели уже заложить как следует.

— Эх, Анатолий Михайлыч, друг мой сердечный!.. — слышалось откуда-то из угла, окутанного облаком табачного дыма. — Да мыслимо ли нынче мужика штрафовать за всякую малость? Да что ты возьмёшь с него? Был у меня такой случай…