Глава 1

— Так достаточно близко. Спасибо, — сказала я таксисту, и он свернул, чтобы припарковаться в квартале от башни Кэрью. Был воскресный вечер, и модные рестораны на нижних этажах небоскрёба Цинциннати были переполнены в связи с мартовским фестивалем еды. Двери вращались безостановочно, впуская и выпуская смеющиеся парочки и группы посетителей.

Возможно, некоторых детей привезли на художественную выставку, но готова поспорить, что пара, выходящая из машины впереди меня, направлялась во вращающуюся дверь, как и я.

Я поискала в своем клатче двадцатку и передала её на переднее сиденье.

— Оставьте сдачу себе, — сказала я. — Но мне нужен чек, пожалуйста.

Таксист благодарно посмотрел на меня за чаевые, возможно завышенные, но он проделал путь в Низины, чтобы забрать меня. Я нервно поправила шаль и скользнула к двери.

Я могла бы взять свою машину, но парковка была забита, и я могла испортить темно-желтое шелковое с кружевами платье, выбираясь из мини-купера. Это не говоря о ветре, который бы растрепал мои тщательно уложенные волосы, если бы мне пришлось идти больше чем квартал.

Я не сомневалась, что встреча с Квеном сегодня вечером сулит мне работу, но я нуждалась во всех налоговых вычетах, которые я могла бы получить прямо сейчас, даже если это были вычеты за обычное такси. Пропуск подачи декларации на год, пока они решали, являюсь ли я гражданином или нет, не оказалось для меня благом, как мне изначально представлялось.

— Спасибо, — сказала я, убирая квитанцию. Сделав глубокий вдох, я села, положив руки на колени. Возможно, вместо этого мне следовало вернуться домой. Мне нравился Квен, но он был человеком номер один в службе безопасности Трента. Я была уверена, что он предложит мне работу, но, вероятно, не такую, за которую мне бы захотелось взяться.

Мое любопытство всегда было сильнее здравого смысла. Когда глаза таксиста встретились с моими в зеркале заднего вида, я потянулась к ручке.

— Что бы там ни было, я говорю, нет, — пробормотала я, выходя, и Оборотень усмехнулся. Хлопок дверью прозвучал едва ли не громче трех шумных подростков-готов налетевших на него.

Мои маленькие каблучки застучали по тротуару, и я положила свой крошечный клатч под мышку, придерживая другой рукой волосы. Сумочка была крошечной, да, но она была достаточно большой, чтобы в ней поместился мой легальный пейнтбольный пистолет, заряженный сонным зельем. Если Квен не примет мой ответ, то я смогу оставить его лицом вниз в его двенадцатидолларовой тарелке с супом.

Щурясь от ветра, я придерживала волосы и обходила людей, слоняющихся в ожидании своих машин. Квен пригласил меня на обед, не Трент. Мне не нравилось, что ему было необходимо поговорить со мной в пятизвездочном ресторане вместо кофейни, но возможно мужчине нравился старый виски.

Последний оборот вращающейся двери, втолкнул меня внутрь, и шепот надвигающейся опасности скрутил внутренности, как будто запах старой меди и собачьей мочи поднялся во внезапно мертвом воздухе. Он распространялся по широкому мраморному вестибюлю, и я вздрогнула, когда направилась к лифтам. Это было не только из-за мартовского холода.

Пара, которую я заметила на тротуаре, давно уже исчезла из виду, пока я добиралась сюда, и мне пришлось ждать выделенный лифт ресторана. Прикрывшись сумочкой, как фиговым листом, я наблюдала за потоком людей, чувствуя себя не в своей тарелке в этом длинном платье. Оно так потрясающе смотрелось на мне в магазине, что я купила его, не смотря на то, что не смогу в нем бегать.

Надеть это платье — стало одной из причин, по которой я согласилась встретиться сегодня с Квеном. Я часто одевалась для работы, но всегда предполагала, что вечер может закончиться побегом от баньши или погоней за вампирами. Возможно, Квен просто хочет поговорить? Но я сомневалась в этом.

Лифт звякнул, и я через силу улыбнулась тому, кто мог быть в нем. Улыбка быстро исчезла, как только открылись двери, представляя вниманию еще больше меди, бархата и красного дерева. Я зашла внутрь и нажала кнопку R вверху панели. Возможно, мне было неловко потому, что я была одна. На этой неделе я часто была одна, так как Дженкс работал в саду за пятерых, а Айви была в Флагстаффе, помогала Глену и Дерил с переездом.

Шум вестибюля исчез, когда закрылись двери, я посмотрела в зеркало, убирая высвободившуюся прядь из косы, которую мне заплела сегодня вечером самая младшая из дочерей Дженкса. Если бы Дженкс был здесь, он сказал бы мне взять себя в руки, и я выпрямилась, когда у меня зазвенело в ушах. На перилах были вырезаны лей-линейные символы, но это были безобидные чары эйфории, и я облокотилась на них. Я могла использовать всю эйфорию, которую можно получить сегодня вечером.

Мои плечи расслабились, когда двери лифта открылись, и легкие звуки живой музыки просочились внутрь. Это всего лишь был обед, ради Бога, и я улыбнулась молодому официанту за стойкой администратора. Его волосы были зачесаны назад, и униформа сидела хорошо. За ним, Цинциннати утопал в темноте, огни вспыхивали подобно душам в ночи. Вонь и шум города были далеко, и видно было только красоту. Возможно, поэтому Квен выбрал это место.

— Я встречаюсь с Квеном Хансоном, — сказала я, повернувшись обратно к официанту. За столами я могла видеть множество людей, воспользовавшихся скидками фестиваля.

— Ваша кабинка еще не готова, но он ждет вас в баре, — сказал мужчина, и мои глаза поднялись из-за неожиданно прозвучавшего в его голосе уважения. — Могу я взять вашу шаль?

«Все лучше и лучше», — подумала я, поворачиваясь и позволяя тонкому шелку соскользнуть с моих плеч. Я увидела его смущение по поводу моей татуировки и выпрямила шею с гордостью.

— Сюда, пожалуйста? — сказал он, передавая шаль женщине, и беря маленький пластиковый номерок, протянул его мне.

Слегка покачивая бедрами, я последовала за ним шаг в шаг, вставая на вращающийся пол. Я бывала здесь несколько раз, бар находился на противоположной стороне от входа. Мы шли между элитными столиками, за которыми пили и обедали люди.

Супруги, которые пришли раньше меня, уже сидели, у них было налито вино, они сидели поближе друг к другу и наслаждались друг другом больше, чем окружающим видом. Было время, когда и у меня были такие же чувства, и меня пронзила боль. Засунув это чувство подальше, я шагнула на фиксированную центральную часть, где находился бар цвета меди и красного дерева.

Квен был там один, не считая бармена, он выглядел обеспокоенным, стоял, не сидел, словно аршин проглотил, он был одет в пиджак и галстук. Квен был хорошо сложен, чтобы носить это, но, вероятно, костюм стеснял его движения сильнее, чем он предпочитал, и я улыбнулась, когда он нахмурился и потянул рукав, явно еще не видя меня.

В отражении зеркал за стеклами виднелись огни на реке. Квен выглядел усталым, бдительным, но усталым.

Его глаза прошлись вокруг, и, наклонив голову на бок, он прислушивался к приглушенному звуку телевизора, находящегося в верхнем углу за ним. Уловив мое к нему приближение, он повернулся, улыбаясь. Еще год назад, я бы почувствовала себя неуютно и некомфортно, но сейчас, я улыбнулась в ответ, искренне радуясь видеть его.

Так или иначе, он завоевал непререкаемый авторитет у меня. Возможно, сказалось влияние того, что мы бодались весь первый год нашего знакомства. А не то, что он все еще мог уложить меня при помощи своей магии. Однажды я спасла ему жизнь, не сумев спасти своего отца, вероятно, это также повлияло на наши отношения.

— Квен, — сказала я, когда он без надобности поправил пиджак и брюки. — Я должна сказать, что это лучше, нежели встретиться с тобой на крыше.

Легкая усталость в его глазах сменилась теплом, он крепко сжал мою протянутую руку и помог забраться на высокий стул у барной стойки. Насколько бы он ни был уставшим, он казался зрелым, в боевой готовности, своего рода безопасным. Он был низковат для эльфа, темноволосый, хотя большинство из них были светловолосыми, но ему это шло, и мне стало интересно, это была седина на висках или просто игра света.