Шестидесятые «Когда я очень затоскую…» Когда я очень затоскую, Достану книжку записную, И вот ни крикнуть, ни вздохнуть — Я позвоню кому-нибудь. О голоса моих знакомых! Спасибо вам, спасибо вам За то, что вы бывали дома По непробудным вечерам, За то, что в трудном переплете Любви и горя своего Вы забывали, как живете, Вы говорили: «Ничего». И за обычными словами Была такая доброта, Как будто Бог стоял за вами И вам подсказывал тогда. Рисунок Ни царств, ушедших в сумрак, Ни одного царя — Ассирия! – рисунок Один запомнил я. Там злые ассирийцы При копьях и щитах Плывут вдоль всей страницы На бычьих пузырях. Так чудно плыть без лодки! И брызги не видны, И плоские бородки Касаются волны. Так весело со всеми Качаться на волне. «Эй, воин в остром шлеме, Не страшно на войне? Эй, воин в остром шлеме, Останешься на дне!» Но воин в остром шлеме Не отвечает мне. Совсем о них забуду. Бог весть в каком году Я в хламе рыться буду — Учебник тот найду В картонном переплете. И плеск услышу в нем. «Вы всё еще плывете?» — «Мы всё еще плывем!»