У захолустного человека есть простительная слабость: когда он поездит по Европе, то сейчас же приобретает привычку говорить: — У нас в Париже… И потом уже свысока посматривает на земляков, которые не были в Париже и думают, будто их тутошняя жизнь есть настоящая жизнь. Я, как известно, рожден на углу Кузнечной и Трехугольного переулка и, следовательно, не могу не быть захолустным человеком. Посему вышепоименованная маленькая слабость имеется и у меня. Только что вернувшись из Европы, я как-то все не могу отучиться от некоторого снисходительного взгляда сверху вниз на земляков и соотечественников. Они мне все кажутся ужасными провинциалами.