Февраль две тысячи такого-то года (20** — кто бы запомнил порядковый номер?): это когда по обилию снега уже в январе побиты рекорды двух или трех десятилетий. Вчера была пятница, будни прошли, а поезд идет, и в мозгу Капитонова формируются схемы обстоятельств момента. Вот сам Капитонов. Минуту назад он покинул купе. Взрыв «Болеро», и он ищет по карманам мобильник. А вот и московское время. 16:07 Это Оля, из оргкомитета. — Евгений Геннадьевич, здравствуйте. Вас не может встречающий найти. Вы, собственно, где? — Я, собственно, в поезде. — А почему не выходите? — Потому что еду. На несколько секунд потусторонняя Оля лишается дара речи. Капитонов спокоен — к недоразумениям он готов. На электронном табло в торце коридора уже не время, а температура как есть: –11. Нормально. Не холодней, чем в Москве.