Дворец остался далеко позади. Уехал и верный Чандака, любимый товарищ, с которым они играли с самого детства. Он остался один. Сиддхартха чувствовал, что обр е л свободу, подобную свободе птиц, во множестве паривших над его дворцом, однако в то же время в его сердце поселилась некая светлая грусть, чувство утраты. Но радость свободы была сильнее. Уже здесь, вдалеке от дворца, его друг стал уговаривать его вернуться. Сиддхартха понимал его: тогда, когда они бежали, думать о том, что они делают, не было времени. И только в ночной тишине, окруж е нный ш е потом деревьев и криками обезьян, Чандака осознал, что царевич покинул мир. Сиддхартхе больно было вспоминать, как молил его товарищ переменить мнение, какие доводы приводил. Но вс е это он передумал уже ранее. Решение его было непреклонно. И его друг знал это, ибо он, как никто другой, изучил характер Сиддхартхи. Иногда царевич становился непреклонен, как скала. Сиддхартха ещ е раз глубоко вздохнул, наш е л себе уютное местечко под корнями огромного баньяна, расстелил там свою накидку и прил е г, утомл е нный событиями прошедшего дня. Вскоре он спал крепким сном праведника.