Слякоть. Грязь. Дождь, заливающий землю, словно кто-то обронил ведро с ледяной, морозящей землю, водой. Ночь выдалась холодной, совсем не по сезону. Темная... Безлунная... Врядли кто-нибудь соизволит выйти на улицы тихой лесной деревушки.

Тучи висели низко над землей, грозя разломить землю пополам от своей неизмеримой тяжести. Такие черные, неприветливые. Они будто-бы хотели показать человеку, что в этой жизни, он является не более чем крысой . Жалкой, крохотной крысой - гнусным падальщиком, ничтожным человеком. А как по другому назвать животное, бросающего свое дитя на произвол судьбы? Да что там! Даже животные ни когда не покидают своих отпрысков...

Они сидели наполовину погрузившись в мокрую, тягучую грязь, облокотившись спинами о старенький сарайчик. Замёрзшие и голодные, такие жалкие и невинные. Парнишка, чуть по старше, приобнимал поникшую, льющую слезы, девчушку. Он заботливо укрыл ее своим стареньким, потертым, наполовину дырявым, плащом, сам оставаясь практически нагим. Его тело содрогалось от жуткого холода, пробирающего до самых костей. Но он, не смотря на свой возраст, мужественно терпел. Мальчик не смел показывать своей сестре страха. Она не должна знать, что он боится. Сильно боится! Боится, что они, просто на просто, умрут от холода и голода. Боится остаться один, один в этом жестоком мире. Боится потерять надежду в добро и человеческое сострадание.

На его голову свалился тяжелый груз ответственности. За свою жизнь. За жизнь сестры. Которую он ценил больше чем чью либо в этом гнилом мире. Ее жизнь, была важнее даже его собственной.

Сжав, пока-что маленькие, но уже довольно крепкие кулачки, он решительно поднялся на ноги. Хоть у него и тряслись, от страха, колени, он смело одолевал испуг! Возможно если бы мальчик был один, то давно сдался - так бы и сгинул в этой вонючей полу-канаве! Но у него была цель - жизнь и благополучие сестры.

Эти двое ночевали здесь уже третьи сутки. И ровно столько же они не ели. Погода, как на зло, была непривычно ужасной и холодной. Единственное, чем удавалось пополнить желудки - это вода. Обычная дождевая вода. Большего, к сожалению, они не могли себе позволить...

Мальчик вспоминал тот день с содроганием в теле. В его крошечном сознании остались ужасные отпечатки жестокости и ярой ненависти. А все люди! Обычные, казалось, люди! С которыми он здоровался, с которыми разговаривал! Которых любил... Но больше всего он не понимал почему отец, собственный отец, предал их? Почему привел палачей в мирный, тихий дом? Почему собственными руками зарезал свою жену?

Он искренне не понимал, но помнил какую ненависть испытывал отец, снова и снова вонзая в тело матушки тупой тесак. Он неистово кричал, словно озверевшее животное, совершая свое грязное дело. В ушах у ребенка до сих пор звучали тихие отголоски того дня.

Мальчик понятия не имел, как справился с ужасом и успел сбежать, прихватив с собой сестру, до того как тесак опустится и на их головы. Он до сих пор боялся. Боялся даже вспоминать тот день.

Но теперь, ребенок не намерен все это терпеть! Не должен боятся и скулить, словно поджавшая хвост собака! Он - теперь старший! Так почему-же должен бросать все на произвол судьбы?

- Аарен?- девчушка подняла промокшую голову, сверкая большими ярко-зелеными глазами. Она, так же как и брат, больше всего на свете, боялась остаться одна!
- Аарен, не бросай меня!

- Тише Эш, я скоро приду, не волнуйся! Я попробую найти нам еды...
- Сбивчиво прошептал он, в надежде хотя-бы немного обрадовать свою сестру. Но она лишь больше поникла, спрятав рыжеволосую головку в колени.

- Не надо, не уходи.
- Эш шмыгнула носом, стараясь снова не пустится в слезы.
- Я не хочу потерять еще и тебя!

- Не бойся, ты видишь сколько у меня сил, - Мальчик подпрыгнул на ноги, демонстрируя, пока-что, не разработанные мышцы.
- Видишь! Я ни кому не дам тебя обидеть!

Девочка снова приподняла голову, разглядывая притворно веселого Аарена. Он все еще считал себя старшим в семье! Хотя взрослее был не больше чем на десять минут! Да. Они были двойняшками. Но характеры у обоих были совершенно разными. Аарен был буйным, взрывным мальчишкой, а Эш отличалась ассертивностью и изворотливостью. Именно она постоянно вытаскивала брата из переделок, четко оценивая свои небольшие возможности. Но теперь она не видела выхода...

- Я скоро вернусь! Ты только никуда не уходи. Хорошо?
- Девочка слабо кивнула, все еще сильно сомневаясь, отпускать, или попробовать удержать маленького глупца. Вот только было уже поздно. От брата не осталось даже и следа. Все размыла вода, падающая с небес на землю.

Идти было сложно. Ноги, по лодыжку, проваливались в холодную, вязкую грязь, словно в тину, протестуя действиям мальчика. Но сейчас ему было все нипочем! Он падал, царапал руки, лицо, но не останавливался. Нельзя! Нельзя было отступать! Где-то там, позади, сидит голодная сестра, нуждающаяся в пище.

Дождь заливал его лицо. Аарен практически ни чего не видел - в глазах было мутно. Все усугублялось отсутствием хотя-бы фонарного света. Но и того даже не было. Ни чего не было, кроме кромешной темноты и дождя, заливающего всю эту мерзкую деревню.

Протерев кулачками глаза, он огляделся. То что он увидел, заставило его вновь ощутить ту боль, что была трое суток назад. Из его глаз крупными каплями побежали слезы. Но их не было видно из-за сильного ливня.

Лицо Аарена исказила гримаса боли, страха и злости. Столько много эмоций, в одном только маленьком личике. Его грудь, облаченная лишь а дырявую рубаху, яростно вздымалась, крылья носа раздувались, при виде когда-то любимого человека. Но сейчас, для Аарена, он был этой самой грязью - мерзкой и тягучей!

- Вот ты где, отродье тьмы... Я так долго искал тебя...
- Сквозь шум дождя, до мальчика донеслись тихие слова отца. Мужчина крепко держал в руке тот тесак, которым он порубил свою жену. Он намеривался сделать тоже самое и с сыном.

Губы Аарена болезненно искривились. Он с силой сжал челюсти, сдерживая рвущуюся из груди ярость и боль. Лицо болезненно побелело, а из ладошек капала кровь, разорванная его же ногтями.

- За что?
- Сквозь зубы процедил он.

- Ты боишься... Скоро ты перестанешь бояться...
- Медленно мужик стал приближаться. Опущенные веки, приподнялись и уставились на испуганного Аарена. Они будто-бы не принадлежали его отцу. Были давно мертвыми, не живыми. Теперь его видел так мальчик. Он видел его чудовищем!
- Больше ты не будешь причинять ни кому боли! Больше ни кого не убьешь! НЕ УБЬЕШЬ МЕНЯ!!
- С каждым словом его голос становился все громче и безумнее. Он, словно сумасшедший кинулся на Аарена, замахнувшись холодным оружием.

Мальчику было больно. Настолько больно, что ему казалось, будто все внутренности сжимаются, иссыхают. Будто-бы сердце стало в разы меньше! В последней момент, перед смертельным ударом , он вспомнил свое обещание. Аарен должен вернуться! Не не должен бросать сестру одну!

Он упал навзничь, перед тем, как тесак чуть не опустился на его череп , пролетев всего в двух миллиметрах от головы. Все тело обожгло морозным холодом, он на секунду перестал чувствовал руки и ноги!

Мужик взревел, увидев, что вместо головы сына, он попал лишь в грязь. Оскалившись, безумный вновь замахнулся на Аарена. Мальчик пытался встать, но грязь крепко держала его в своих объятиях.

'Все...
- подумал он.
- Конец' Но судьба так не считала. Она дала ему еще один крохотный шанс на выживание.

Мужик покачнулся, и немного промахнулся, отрезав Аарену прядь волос. Изо всех сил мальчик задергался, и грязь, нехотя отпустила его. Он подскочил на ноги, и побежал. Побежал как можно быстрее и дальше от сумасшедшего отца. По дороге мальчик подхватил палку - хоть какая-то защита!

В глазах темнело. Вот-вот и он потеряет сознание. Как же не во время проявились признаки голодания. Но это было не главной проблемой. Главной проблемой был тупик, в который Аарен забрел от незнания.