Девушка, выбиваясь из сил, бежала по сумеречному лесу. Дыхание со свистом вырывалось из лёгких, но она не останавливалась. Оглядываясь и спотыкаясь, бежала дальше, ведь остановка означала бы смерть. Девушка не раз видела, как охотники загоняли дичь, вот только сегодня дичью была она сама…

Выбежав на поляну, со всех сторон закрытую деревьями и кустами, она поняла, что попала в ловушку. Они уже поджидали её, окружила и медленно наступали, зная, что дичь попала в капкан и ей не выбраться.

Их было трое, и она знала каждого. Жестокие садисты, изнасиловавшие несколько девушек из её небольшой деревеньки, в том числе и её лучшую подругу Карьку. Теперь, видимо, пришла её очередь.

Они напали одновременно и неожиданно для девушки, да так, что она даже растерялась на секунду, но инстинкт выживания, развитый в той или иной степени у каждого человека заставил её сбросить оцепенение и бороться за жизнь. Она пыталась сопротивляться, но силы были слишком неравны. Царапалась, кусалась, за что получила удар по лицу и в живот. Они повалили её на землю и снова били: лицо, живот, рёбра. Один разорвал на ней платье и нижнюю рубашку, а другой впился жёстким поцелуем в губы. Все последующие часы её единственной спутницей была боль. Нет, не так. Б О Л Ь.

Она не запомнила, кто из них был первым. Да и зачем, если за ним был второй, за вторым — третий, а затем снова первый. Ей держали руки и она уже не чувствовала запястий; грудь давно уже превратилась в сплошной синяк. А потом её перевернули на живот лицом в сырую землю и всё началось по новой. И вновь Б О Л Ь.

Насытившись, они ушли. Она полежала ещё немного, затем, стиснув зубы и преодолевая боль, встала. Накинув порванную одежду, кое-как связала её. Только бы уйти отсюда, только бы… Она медленно вышла с поляны, не замечая, что ветки кустов и деревьев царапают ей руки, а по ногам течёт кровь. Шла дальше, но сил уже почти не было и, зацепившись за корень дерева, она упала и, потеряв сознание, окунулась в милосердную темноту.

Я стояла на берегу моря. Босыми ногами чувствовала влажный песок, на губах ощущала солёные брызги воды. Морская гладь блестела и переливалась на солнце, подмигивая мне бликами. На мне было лёгкое шёлковое платье голубого цвета с широкой юбкой, развевающейся под дуновением бриза.

— Если я умерла, то где я? — Вслух задала я насущный вопрос и подпрыгнула от неожиданности, когда мне ответил мелодичный женский голос.

— Ты не умерла. Ещё не умерла. Ты на Грани.

— Кто ты? Где ты? Что значит «Ещё не умерла»? Что такое Грань?

Я вертела головой в разные стороны, но всё же пропустила момент её появления. Она возникла на морской глади, будто соткана из тумана. Точёная фигурка в белоснежном платье, длинные светлые волосы спускались по плечам ниже колен. Её лицо словно светилось изнутри, а большие зелёные глаза ласково смотрели на меня. Её можно было принять за эльфийку, если бы не уши, которые ничем не отличались от моих. Кто же она тогда?

— Я — Смерть. — С материнской улыбкой на идеальных губах ответила она на мой вопрос. — Не удивляйся, Раяна. Да-да, я знаю, как тебя зовут. Я всё о тебе знаю. Ты спрашиваешь, почему ещё не умерла? Потому, что я не дала. Малышка, твоё время ещё не пришло и то, что ты желаешь смерти не означает, что Смерть желает тебя. Прости за каламбур. На Грань ты попала потому, что дальше пустить я тебя не хочу, а обратно вернуться сама ты не можешь, а помочь напрямую я тебе не могу. Увы, даже у меня есть правила. Но не волнуйся, я попросила своего друга, он тебе поможет.

— Зачём всё это? — Убитым голосом спросила я Смерть. — Я не хочу жить. Не после того, что было. Я не могу вернуться к семье, да и не хочу. Зачем? Чтобы все тебя сторонились как прокажённую? Презирали за то, в чём нет твоей вины? Нет, не хочу.

— И отомстить не хочешь? — Они подняла одну бровь, придав лицу ехидное выражение.

— Хочу. Но их трое, а я одна. Что я могу им сделать, не умея ни драться, ни владеть мечом?

— Об этом я тоже попросила своего друга. Он научит тебя всему, что знает сам. И поможет отомстить. Только борись. Только живи.

— Хорошо. Я хочу отомстить. Но потом ты заберёшь меня к себе?

— Если захочешь. И ещё одно: что бы ты ни сделала, ты не перейдёшь Грань без моего разрешения. А я всегда буду ждать тебя здесь.

— У тебя есть имя? Не могу же я всё время называть тебя Смерть. Разве это твоё имя?

— Нет, это не моё имя, это вроде должности, профессии, обязанности, повинности — у кого как. А зовут меня Тарика. Захочешь поговорить — просто произнеси моё имя перед сном, и я приду, ведь сон — это тоже Грань…

На этот раз она растворилась плотным туманом, который после секундного колебания поплыл в мою сторону. Он оказался очень густым, даже каким-то вязким. Окутав меня с ног до головы, он словно затягивал куда-то. Не знаю, сколько времени прошло: пару секунд, часов или лет, но вот я увидела, как из тумана выплыл светлый огонёк, который всё приближался и приближался, а приблизившись, ослепил меня ярким белоснежным светом…

Большой чёрный волк быстро бежал по лесу, лавируя между деревьями и обминая овраги. Бежал не просто так: сегодня у него была определённая цель. Давняя подруга попросила помочь человеку, и волк не мог отказать ей в этой просьбе. Остановшись, он принюхался. Да, определённо пахнет людьми. Но… Ещё волк ощутил сильных запах крови. Молодой крови.

Принюхавшись ещё раз, он обнаружил, что три человека направлялись к выходу из леса. Они тоже пахли кровью, но немного, словно не ранены сами, а испачканы чужой. И запах этой крови будоражил сознание волка, заставляя подниматься шерсть на загривке. Не в страхе — в тревоге за своего.

Он побежал на запах и вскоре увидел обладателя оного. Точнее, обладательницу. Совсем молоденькая девушка, достигнувшая едва ли семнадцати человеческих лет, лежала на боку. Её платье было полностью разорвано и слегка завязано, на руках, ногах и лице чернели синяки и кровоточили многочисленные царапины. Но что больше всего обеспокоило зверя, от чего он зарычал, была текущая по ногам девушки непрерывной струйкой кровь.

— Твари! — Волк перекинулся, превратившись в красивого мужчину не старше 35-ти лет, и наклонился над девушкой. — Держись, маленькая. Всё будет хорошо, мы с Иланой тебя вытащим, а Тарика присмотрит на Грани. Только не сдавайся, малышка, борись.

Мужчина постарался осторожно взять её на руки и прижал к себе, слегка прикрыв глаза и сжав челюсти, когда она застонала. Стараясь не тревожить свою лёгкую ношу, он быстро шёл через лес. Наконец он вышел к небольшому домику в глубине леса, где давно уже жил вместе с женой. Не успел подойти к крыльцу, как из дома вышла статная женщина немного моложе мужчины. Увидев девушку на руках у мужа, женщина всплеснула руками и, пропустив их вперёд, вошла в дом и закрыла за собой дверь.

Я очнулась внезапно, словно сон прервался по чьему-то приказу. Это было странно потому, что мне ничего не снилось, хотя обычно я вижу очень живые сны. Впрочем, вспомнив всё, что произошло, я даже порадовалась отсутствию какого-либо сна.

С трудом приподняв веки, я обнаружила, что я не дома, а лежу в кровати в чужом доме, и мне здесь нравится. Я лежала в очень светлой комнате с небольшим количеством мебели. Кроме кровати, в комнате находился комод у окна, кресло и шкаф возле двери. Я попыталась приподняться, но тело пронзила сильная боль и я со стоном откинулась на подушки. Тут же в комнату вошла красивая женщина лет 30-ти, просто безумно похожая на Тарику. Вспомнив Смерть, я также вспомнила всё происходившее на Грани, в том числе и слова Тарики о неком друге. Видимо, эта женщина и была тем самым другом.

— Очнулась, малышка? — Она провела рукой по моим волосам и поцеловала в лоб. — Постарайся не двигаться, у тебя несколько рёбер сломано и сильная кровопотеря. Не переживай, царапины и синяки пройдут, будешь ещё красивее прежнего.