Я, снова я и еще раз я

— А вам не кажется, что вы могли бы все же оторваться от этого комикса и хоть немного послушать, что вам скажут перед величайшим приключением в истории человечества? В конце концов, рисковать-то вы будете своей макаронной шеей. — Раздражение прямо-таки переполняло профессора Раддла до самых жидких седых волос.

Маккарти покатал во рту комок жевательного табака и сжал губы, потом задумчиво уставился на эмалированную раковину в пятнадцати футах от огромного прозрачного ящика, обмотанного проводами, над которым трудился профессор. Неожиданно из его рта вырвалась длинная коричневая струя и звонко ударилась о бронзовый кран над раковиной.

Профессор подскочил. Маккарти улыбнулся.

— Меня кличут не Макаронная Шея, — заметил он, протяжно выговаривая слова. — Моя кликуха — Гусиная Шея. И ваше меня знают и уважают в каждой американской тюряге, даже здесь, в Северной Каролине. «Маккарти Гусиная Шея, десять дней за бродяжничество» — это будет правильно. Или еще: «Маккарти Гусиная Шея, двадцать дней за пьянство и хулиганство» — это тоже правильно. Но Макаронной Шеей меня не обзывали никогда. — Он помолчал, вздохнул, и кран над раковиной снова звякнул. — Слухай, папаша, я ж тебя чего просил? Чашку кофе да пожевать, может, чего. А с ентой машиной времени ты сам ко мне прицепился.