I

Маргарита плакала, закрывши лицо руками, плакала безмолвно, и слезы тихо катились сквозь пальцы по ея щекамъ и надали на землю, надъ которой она низко склонилась головой.

Рядомъ съ Маргаритой стоялъ Педро; по временамъ онъ поднималъ на нее глаза, но при вид ея слезъ снова опускалъ ихъ и, такъ-же какъ и она, хранилъ глубокое молчаніе.

И все молчало вокругъ, какъ бы изъ уваженія къ ея скорби.

Сельскіе звуки стихали; вечерній втеръ спалъ, и тни начинали окутывать густыя деревья рощи.

Такъ прошло нсколько минутъ. Между тмъ исчезъ послдній слдъ яркаго свта, который оставило солнце, умирая на горизонт; луна начала смутно обрисовываться на фіолетовомъ фон сумеречнаго неба, и одна за другой стали появляться главнйшія звзды.

Наконецъ, Педро прервалъ это тяжелое молчаніе и воскликнулъ глухимъ и прерывающимся голосомъ, обращаясь какъ бы къ самому себ:

— Это невозможно, невозможно!

Потомъ онъ приблизился къ неутшной двушк, взялъ ее за руку и промолвилъ нжнымъ и ласковымъ голосомъ: