I

Утромъ купецъ Иванъ Денисовичъ Шелкаевъ, уходя изъ своей квартиры на Пескахъ, говорилъ провожавшей его жен:

— О переписи я вамъ уже толковалъ…

Та тотчасъ-же сдлала кислое лицо и отвчала:

— Да, да… Это ужасти что такое!.. Какіе нынче порядки!..

— Ну, закудахтала, закудахтала! Чего-жъ тутъ кудахтать-то! — остановилъ ее Шелкаевъ, надвая шубу. — Страшнаго тутъ ничего нтъ.

— Ну, вотъ, поди-жъ ты! А я ужъ два раза сны страшные видла.

— Брось. Мы по окончаніи года счетъ лавки длаемъ, такъ надо-же и насъ самихъ сосчитать. Такъ вотъ… О переписи я уже говорилъ…. Самая перепись 28 числа въ будущій вторникъ будетъ.

— Я не изъ-за этого. А вотъ помяни мое слово…. какъ перепишутъ всхъ — наврное на купеческій капиталъ накинутъ, да и на лавку тоже…

— Дай ты мн сказать… Чего ты стрекочешь! — пожималъ плечами Шелкаевъ. — Такъ вотъ я и говорю… О переписи я уже толковалъ вамъ… А передъ переписью сегодня или завтра будутъ ходить по квартирамъ счетчики и раздавать переписные листки съ объясненіемъ…